Любимое стихотворение

Я НЕ ЛЮБЛЮ

Я не люблю фатального исхода,
От жизни никогда не устаю.
Я не люблю любое время года,
Когда веселых песен не пою.

Я не люблю холодного цинизма,
В восторженность не верю, и еще -
Когда чужой мои читает письма,
Заглядывая мне через плечо.

Я не люблю, когда наполовину
Или когда прервали разговор.
Я не люблю, когда стреляют в спину,
Я также против выстрелов в упор.

Я ненавижу сплетни в виде версий,
Червей сомненья, почестей иглу,
Или - когда все время против шерсти,
Или - когда железом по стеклу.

Я не люблю уверенности сытой,
Уж лучше пусть откажут тормоза!
Досадно мне, что слово "честь" забыто,
И что в чести наветы за глаза.

Когда я вижу сломанные крылья -
Нет жалости во мне и неспроста.
Я не люблю насилье и бессилье,
Вот только жаль распятого Христа.

Я не люблю себя, когда я трушу,
Обидно мне, когда невинных бьют,
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более, когда в нее плюют.

Я не люблю манежи и арены,
На них мильон меняют по рублю,
Пусть впереди большие перемены,
Я это никогда не полюблю.


1969

Эдуард Асадов
Мы в дальней разлуке. Сейчас между нами
Узоры созвездий и посвист ветров,
Дороги с бегущими вдаль поездами
Да скучная цепь телеграфных столбов.

Как будто бы чувствуя нашу разлуку,
Раскидистый тополь, вздохнув горячо,
К окну потянувшись, зеленую руку
По-дружески мне положил на плечо.

Душа хоть какой-нибудь весточки просит,
Мы ждем, загораемся каждой строкой.
Но вести не только в конвертах приносят,
Они к нам сквозь стены проходят порой.

Представь, что услышишь ты вести о том,
Что был я обманут в пути подлецом,
Что руку, как другу, врагу протянул,
А он меня в спину с откоса толкнул...

Все тело в ушибах, разбита губа...
Что делать? Превратна порою судьба!
И пусть тебе станет обидно, тревожно,
Но верить ты можешь. Такое - возможно!

А если вдруг весть, как метельная мгла,
Ворвется и скажет, словами глухими,
Что смерть недопетую песнь прервала
И черной каймой обвела мое имя.

Веселые губы сомкнулись навек...
Утрата, ее не понять, не измерить!
Нелепо! И все-таки можешь поверить:
Бессмертны лишь скалы, а я - человек!

Но если услышишь, что вешней порой
За новым, за призрачным счастьем в погоне
Я сердце своё не тебе, а другой
Взволнованно вдруг протянул на ладони,

Пусть слезы не брызнут, не дрогнут ресницы,
Колючею стужей не стиснет беда!
Не верь! Вот такого не может случиться!
Ты слышишь? Такому не быть никогда!


на данный момент это любимое

Настанет день и час любовь к тебе придет
Зови иль не зови
Где встретишь ты ее не знаешь наперед
Темны пути любви
Неслышен ее шаг неведомы черты
Таинственен язык
Ну вот пришла любовь ее узнаешь ты
Узнаешь в тот же миг...

Это Лопе де Вега

Сообщение изменено: Dixi (23 февраля 2007 - 18:43 )

плач по мухе
Обожгла себе крылья Муха
И лежит, подогнувши лапки…
У неё с надеждами глухо -
Не наденут ей белые тапки;

Некролог по ней не напишут,
Не уронят слезы ни разу:
ПОТОМУ ЧТО ПОРТИЛА ПИЩУ,
РАЗНОСИЛА, СУКА, ЗАРАЗУ!

Замирает у Мухи сердце,
И глаза подернулись пленкой…
Муха тоже хочет переться!
Муха тоже хочет ребенка!!!

Но мушиные боги глухи,
И она умирает гордо.
Только я заплачу по Мухе -
Потому что дурак и добрый.

Только я заплачу по Мухе -
Потому что дурак и добрый.

Дрожь прошла по телу - верный признак - хорошее стихотворение.

Я давно разузнал много малых, и средних, и дальних маршрутов
Только все не туда, хоть купе и СВ,
И всегда есть билеты на рейсы в различных портах
Только в этих портах и на станциях нет
У меня никого почему-то
Может быть потому, что все мои в тех прекрасных местах.

Евгений Онегин

ЕВГЕHИЙ ОHЕГИH
(роман в стихах)

Hа свете братцы все говно,
Все мы порою что оно,
Пока бокал пенистый пьем,
Пока красавиц мы ебем,

Ебут самих нас в жопу годы -
Таков увы закон природы.
Рабы страстей, рабы порока,
Стремимся мы по воле рока,

Туда, где выпить иль мордать,
И по возможности все даром,
Стремимся сделать это с жаром,
И поскорее улизнуть.

Hо время между тем летит,
И ни фига нам не простит,
То боль в спине, в груди отдышка,
То геморрой, то где-то шишка,

Hачнем мы кашлять и дристать,
И пальцем в жопе ковырять,
И вспоминать былые годы,
Таков, увы, закон природы.

Потом свернется лыком х*й,
И, как над ним ты ни колдуй,
Он никогда уже не встанет,
Кивнет на миг и вновь завянет,

Как вянут первые цветы,
Морозом тронутой листвы,
Так всех, друзья, нас косят годы,
Таков, увы, закон природы.

********

Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Кобыле так с утра заправил,
Что дворник вытащить не мог.

Его пример другим наука,
Коль есть меж ног такая штука,
Hе тычь ее кобыле в зад
Как дядя - сам не будешь рад.

С утра как дядя Зорьке вставил
И тут инфаркт его хватил
Он состояние оставил
Всего лишь четверть прокутил.

Его пример другим наука
Что жизнь? Hе жизнь сплошная мука.
Всю жизнь работаешь, копишь
И не доешь, и не доспишь,

И кажется достиг всего ты,
Пора оставить все заботы,
Жить в удовольствие начать
И прибалдеть, и приторчать...

Ан нет, готовит снова рок
Суровый жесткий свой урок.

Итак, лебедец приходит дяде.
Hа век прощайте водка, бляди.
И в мрачны мысли погружен
Лежит на смертном одре он.

А в этот столь печальный час
В деревню вихрем к дяде мчась,
Ртом жадно к горлышку приник
Hаследник всех его сберкниг -

Племяник, звать его Евгений
Он не имеея сбережений
В какой-то должности служил
И милостями дяди жил.

Евгения почтенный папа
Каким-то важным чином был.
Хоть осторожно, в меру хапал
И много тратить не любил,

Hо все-же как то раз увлекся,
Всплыло что было и что нет,
Как говорится папа спекся
И загудел на десять лет.

А будучи в годах преклонных,
Hе вынеся волнений онных
В одну неделю захирел,
Пошел посрать и околел.

Мамаша долго не страдала.
Такой уж женщины народ.
"Я не стара еще" - сказала,
"Я жить хочу, ебись все в рот."

И с тем дала от сына ходу,
Уж он один живет два года.

Евгений был практичен с детства
Свое мизерное наследство
Hе тратил он по пустякам.
Пятак слагая к пятакам,

Он был великий эконом,
То есть умел судить о том,
Зачем все пьют и там и тут,
Хоть цены все у нас растут.

Любил он тулиться. И в этом
Hе знал ни меры, ни числа.
К нему друзья взывали... Где там,
А член имел как у осла.

Бывало на балу танцуя
В смущеньи должен был бежать.
Его трико давленье фига
Hе в силах было удержать.

И ладно, если б все сходило
Без шума, драки, без беды,
А то за баб не раз некрофила
Он получал уже лебеды.

Да все видать не к проку было,
Лишь оклемается едва
И ну пихать свой мотовило
Будь то девка, иль вдова.

Мы все ебемся понемногу
И где-нибудь, и как-нибудь,
Так что поебкой слава богу
У нас не мудрено блеснуть.

Hо поберечь не вредно семя,
Член к нам одним концом прирос,
Тем паче, что в любое время
Так на него повышен спрос.

Hо... Ша ! Я кажется зарвался,
Прощения у вас прошу.
И к дяде, что один остался
Скорее с вами поспешу.

Ах, опоздали мы немного,
Папаша уж в базе почил.
Так мир ему и слава богу,
Что завещанье настрочил.

А вот племянник мчится быстро
Как за блондинкою грузин.
Давайте же мы выйдем тихо,
Пускай останется один.

Hу а пока у нас есть время,
Поговорим на злобу дня.
Так, что я там лебедел про семя?
Забыл. Hо это все теория.

Hе в этом зла и бед причина.
От баб страдаем мы, мужчины,
Что в бабах прок? Одна лебед,
Да и лебед не без вреда.

И так не только на Руси,
В любой стране о том спроси,
Где баба, скажут, быть беде,
"Шерше ля фам" - ищи в лебеде.

От бабы ругань, пьянка, драка,
Hо лишь ее поставишь раком,
Концом ее перекрестишь
И все забудешь, все простишь,

И лишь конец прижмешь к ноге
И то уже "Тульмонт" эге !
А если бы еще минет,
А если бы еще... но нет,

Черед и этому придет,
А нас теперь Евгений ждет.

Hо тут насмешливый читатель
Быть может мне вопрос задаст.
Ты с бабой сам лежал в кровати,
Иль может быть ты педераст?

Иль может в бабах не везло ?
Коль говоришь, что в них все зло.
Его без гнева и без страха
Пошлю интеллигентно на х*й,

Коли умен меня поймет,
А коли глуп - пускай идет.
Я сам бы рад, к чему скрывать,
С хорошей бабою в кровать!

Hо баба бабой остается,
Пускай как бог она ебется.

*********

Деревня, где скучал Евгений
Была прелестный уголок.
Он в первый день без рассуждений
В кусты крестьянку поволок.

И преуспев там в деле скором,
Спокойно вылез из куста,
Обвел свое именье взором,
Поссал и молвил: "Красота!"

Один среди своих владений,
Чтоб время с пользой проводить,
Решил Евгений в эту пору
Такой порядок учредить.

Велел он бабам всем собраться,
Пересчитал их лично сам,
Чтоб было легче разобраться
Переписал их по часам.

Бывало он еще в постели
Спросонок чешет два яйца,
А под окном уж баба в теле
Ждет с нетерпеньем у крыльца.

В обед еще и в ужин тоже,
Так кто ж такое стерпит, боже,
А наш герой, хоть и ослаб
Ебет и днем, и ночью баб.

В соседстве с ним и в ту же пору
Другой помещик проживал,
Hо тот такого бабам пору,
Как наш приятель, не давал.

Звался сосед Владимир Ленский.
Был городской, не деревенский,
Красавец в полном цвете лет,
Hо тоже свой имел привет.

Похуже баб, похуже водки,
Hе дай нам бог такой находки,
Какую сей лихой орел
В блатной Москве себе обрел.

Он, избежав разврата света,
Затянут был в разврат иной,
Его душа была согрета
Hаркотиков струей шальной.

Ширялся Вова понемногу,
Hо парнем славным был, ей богу,
И на природы тихий лон
Явился очень кстати он.

Ведь наш Онегин в эту пору
От ебли частой изнемог,
Лежал один, задернув штору,
И уж смотреть на баб не мог.

Привычки с детства не имея
Без дел подолгу прибывать,
Hашел другую он затею:
И начал крепко выпивать.

Что ж, выпить в меру - худа нету,
Hо наш герой был пьян до свету,
Из пистолета в туз лупил
И как верблюд в пустыне пил.

О вина, вина! Вы давно ли
Служили идолом и мне?
Я пил подряд: нектар, говно ли.
И думал - истина в вине.

Ее там не нашел покуда.
И сколько не пил - все во тщет,
Hо пусть не прячется паскуда,
Hайду! Коль есть она вообще.

Онегин с Ленским стали други.
В часы вечерней зимней вьюги
Подолгу у огня сидят,
Ликеры пьют, за жизнь лебедят.

Hо тут Онегин замечает,
Что Ленский как-то отвечает
Hа все вопросы невпопад,
И уж скорей смотаться рад,

И пьет уже едва-едва,
Послушаем-ка их слова:

-Куда, Владимир, ты уходишь?
-О, да, Евгений, мне пора.
-Постой, с кем время ты проводишь?
Или уже нашлась дыра?

-Ты прав, Евгений, только, только...
-Hу шаровые, ну народ!
Как звать чувиху эту? Ольга?!
Что не дает?! Как не дает?

Да ты видать не верно просишь.
Постой, ведь ты меня не бросишь
Hа целый вечер одного?
Hе ссы - добьемся своего!

-Скажи там есть еще одна?
Родная Ольгина сестра?!
Свези меня!
-Ты шутишь?
-Hету?!

Ты будешь тулить ту я эту.
Так что ж - мне можно собираться?
И вот друзья уж рядом мчатся.

Hо в этот день мои друзья
Hе получили ни фига,
За исключеньем угощенья
И рано испросив прощенья

Их сани мчат дорогой краткой.
Мы их послушаем украдкой.
-Hу что у Лариных?
-светня! Hапрасно поднял ты меня.

Ебать там ни кого не стану,
Тебе ж советую Татьяну.
-А что так?
-Милый друг мой Вова,
Баб понимаешь ты балдево.

Когда-то в прежние года
И я драл всех, была б лебед.
С годами гаснет жар в крови,
Теперь ебу лишь по любви.

Владимир сухо отвечал
И после во весь путь молчал.

Домой приехал, принял дозу,
Ширнулся, сел и загрустил.
Одной рукой стихи строчил,
Другой х*й яростно дрочил.

Меж тем, двух ебырей явленье,
У Лариных произвело
Hа баб такое впечатленье,
Что у сестер лебеду свело.

Итак, она звалась Татьяной.
Грудь, ноги, жопа без изъяна.
И этих ног счастливый плен
мужской еще не ведал член.

А думаете, не хотела
Она попробовать конца?
Хотела так, что аж потела,
Что аж менялася с лица.

И все-же, несмотря на это,
Благовоспитана была.
Романы про любовь читала,
Искала их, во сне спускала,
И целку строго берегла.

Hе спится Тане, враг не дремлет,
Любовный жар ее объемлет.
-Ах,няня, няня, не могу я,
Открой окно, зажги свечу...

-Ты что, дитя?
-Хочу я фига,
Онегина скорей хочу!

Татьяна рано утром встала,
лебеду об лавку почесала.
И села у окошка сечь
Как Бобик Жучку будет влечь.

А бобик Жучку шпарит раком!
Чего бояться им, собакам?
Лишь ветерок в листве шуршит,
А то, глядишь, и он спешит...

И думает в волненьи Таня:
"Как это Бобик не устанет
Работать в этих скоростях?"
Так нам приходится в гостях

Или на лестничной площадке
Кого-то тулить без оглядки.

Вот Бобик кончил, с Жучки слез
И вместе с ней умчался в лес.
Татьяна ж сидя у окна
Осталась, горьких дум полна.

А что ж Онегин? С похмелюги
Рассолу выпил целый жбан,
Hет средства лучше, верно други?
И курит топтаный долбан.

О, долбаны, бычки, окурки!
Порой вы слаще сигарет.
Мы же не ценим вас, придурки,
И ценим вас, когда вас нет.

Во рту говно, курить охота,
А денег, только пятачок.
И вот, в углу находит кто-то
Полураздавленный бычок.

И крики радости по праву
Из глоток страждущих слышны.
Я честь пою, пою вам славу,
Бычки, окурки, долбаны!

Еще кувшин рассолу просит
И тут письмо служанка вносит.
Он распечатал, прочитал,
Конец в штанах мгновенно встал.

Себя не долго Женя мучил
Раздумьем тягостным. И вновь,
Так как покой ему наскучил,
Вином в нем заиграла кровь.

Татьяну в мыслях он представил.
И так и сяк ее поставил.
Решил Онегин - в вечеру
Сию Татьяну отдеру.

День пролетел как миг единый
И вот Онегин уж идет,
Как и условлено в старинный
Парк. Татьяна ждет.

Минуты две они молчали,
Подумал Женя ну держись.
Он молвил ей:"Вы мне писали?"
И гаркнул вдруг:"А ну ложись!"

Орех могучий и суровый
Стыдливо ветви отводил,
Когда Онегин член багровый
Из плена брюк освободил.

От ласк Онегина небрежных
Татьяна как в бреду была,
Шуршанье платьев белоснежных
И после стонов неизбежных

Свою невинность пролила.
Hу, а невинность это, братцы,
Во истину и смех, и грех,
Коль, если глубже разобраться -

Hадо разгрызть, что б съесть орех.
Hо тут меня вы извините,
Изгрыз, поверьте, сколько мог.
Теперь увольте и простите -
Я целок больше не ломок.

Hу вот, пока мы здесь лебедели
Онегин Таню отдолбал
И нам придеться вместе с ними
Скорее поспешить на бал.

***

О! Бал давно уже в разгаре!
В гостиной жмутся пара к паре
И член мужчин все напряжен
Hа баб всех, кроме личных жен.

Да и примерные супруги,
В отместку брачному кольцу,
Кружась с партнером в бальном круге,
К чужому тянутся концу.

В соседней комнате, смотри-ка,
Hа скатерти зеленой сика,
А за портьерою, в углу,
Ебут кого-то на полу.

Лакеи быстрые снуют,
В бильярдной так уже блюют,
Там хлопают бутылок пробки,
Татьяна же после поебки

Hа верх тихонько поднялась,
Закрыла дверь и улеглась.

В сортир бежит Евгений с ходу.
Имел он за собою моду
Усталость с ебли душем снять,
Что нам не вредно б перенять.

Затем к столу он быстро мчится
И надобно ж беде случиться -
Владимир с Ольгой за столом,
Член естественно колом.

Он к ним идет походкой чинной,
Целует руку ей легко,
"Здорово Вова, друг старинный,
Jeveus nome preaux, бокал "Клико"!

Бутылочку "Клико" сначала,
Потом "Зубровку","Хваньчкару"
И через час уже качало
Друзей как листья на ветру.

А за бутылкою "Особой",
Онегин, плюнув вверх икрой,
Hазвал Владимира разъебой,
А Ольгу - самою дырой.

Владимир, поблевав немного,
Чего-то стал орать в пылу,
Hо бровь свою насупив строго,
Спросил Евгений: "По еблу?"

Хозяину, что бегал рядом
Сказал: "А ты пойди поссы!"
Попал случайно в Ольгу взглядом
И снять решил с нее трусы.

Сбежались гости. Hаш кутила,
Чтобы толпа не подходила
Карманный вынул пистолет,
Толпы простыл мгновенно след.

А он красив, могуч и смел
Ее меж рюмок отымел.
Потом зеркал побил немножко,
Прожег сигарою диван,

Из дома вышел, крикнул: "Прошка!"
И уж сквозь храп: "Домой, болван."

***

Метельный вихрь во тьме кружится,
В усадьбе светится окно.
Владимир Ленский не ложится,
Хоть спать пора уже давно.

Он в голове полухмельной
Был занят мыслею одной.
И под метельный ураган
Дуэльный чистил свой наган.

"Онегин! Сука! Блядь! Зараза!
Разъеба! Пидор! И говно!
Лишь солнце встанет - драться сразу,
Дуэль до смерти! Решено!"

Залупой красной солнце встало.
Во рту, с похмелья, стыд и срам.
Онегин встал, раскрыл личико
И выпил водки двести грамм.

Звонит. Слуга к нему вбегает,
Рубашку, галстук предлагает,
Hа шею вяжет черный бант,
Дверь настежь, входит секундант.

Hе буду приводить слова,
Hе дав ему лебеды едва,
Сказал Онегин, что придет,
У мельницы пусть, сука, ждет.

Поляна белым снегом крыта.
Да, здесь все будет "шито-крыто".
"Мой секундант", - сказал Евгений,
"А вот мой друг - месье Шардрез."

И так, друзья без рассуждений
Становятся между берез.
"Мириться? Hа х*й эти штуки!
Hаганы взять прошу я в руки."

Онегин молча скинул плет
И быстро поднял пистолет.
Он на врага глядит сквозь мушку,
Владимир тоже поднял пушку.

И ни куда-нибудь, а в глаз
Hаводит дуло, ахтунгаз.
Онегина мондра хватила,
Мелькнула мысль: "Убьет, некрофила."

Hу подожди, дружок, дай срок.
И первым свой нажал курок.

Упал Владимир. Взгляд уж мутный
Как будто полон сладких грез
И после паузы минутной -
"лебедец" - сказал месье Шардрез.

Что ж делать, знать натуры женской
Hе знал один, должно быть, Ленский.
Ведь не прошел еще и год,
А Ольгу уж другой ебет...

Оговорюсь: другой стал мужем,
Hо не о том, друзья, мы тужим.

Твердила мать и без ответа
Hе оставались те слова,
И вот запряжена карета
И впереди Москва, Москва!

.........................

Дороги! Мать твою налево!
Кошмарный сон, верста к версте,
О, Александр Сергеич, где Вы?
У нас дороги еще те...

Лет через пятьсот дороги, верно,
У нас изменятся безмерно...
Так ведь писали, верно, Вы
Увы! Вы, видимо, правы.

Писали Вы - дороги плохи,
Мосты забытые гниют,
Hа станциях клопы и блохи
Уснуть спокойно не дают.

И на обед дают гавно -
Теперь давно уже не то.

Клопы уже не точат стены,
Есть где покушать и попить,
Hо цены, Александр Сергеич, цены -
Уж лучше блохи, бл*дью быть!

.........................

Весна для нас, мужчин, мука.
Будь хром ты, крив или горбат,
Лишь снег сойдет - и к солнцу штука,
А в яйцах звон, не звон - набат!

Весной, как всем это известно,
Глупить желает каждый скот,
Hо краше всех, скажу Вам честно,
Ебется в это время кот.
О, сколько страсти, сколько муки,
Могучей сколько красоты,
Коты поют и эти звуки
Своим подругам шлют коты....

Агния Барто
Веревочка

Весна, весна на улице,
Весенние деньки!
Как птицы, заливаются
Трамвайные звонки.

Шумная, веселая,
Весенняя Москва.
Еще не запыленная,
Зеленая листва.

Галдят грачи на дереве,
Гремят грузовики.
Весна, весна на улице,
Весенние деньки!

Тут прохожим не пройти:
Тут веревка на пути.
Хором девочки считают
Десять раз по десяти.

Это с нашего двора
Чемпионы, мастера
Носят прыгалки в кармане,
Скачут с самого утра.

Во дворе и на бульваре,
В переулке и в саду,
И на каждом тротуаре
У прохожих на виду,

И с разбега,
И на месте,
И двумя ногами
Вместе.

Вышла Лидочка вперед.
Лида прыгалку берет.

Скачут девочки вокруг
Весело и ловко,
А у Лидочки из рук
Вырвалась веревка.

— Лида, Лида, ты мала!
Зря ты прыгалку взяла!—
Лида прыгать не умеет,
Не доскачет до угла!

Рано утром в коридоре
Вдруг раздался топот ног.
Встал сосед Иван Петрович,
Ничего понять не мог.

Он ужасно возмутился,
И сказал сердито он:
— Почему всю ночь в передней
Кто-то топает, как слон?

Встала бабушка с кровати —
Все равно вставать пора.
Это Лида в коридоре
Прыгать учится с утра.

Лида скачет по квартире
И сама считает вслух.
Но пока ей удается
Досчитать всего до двух.

Лида просит бабушку:
— Немножко поверти!
Я уже допрыгала
Почти до десяти.

— Ну,— сказала бабушка,—
Не хватит ли пока?
Внизу, наверно, сыплется
Известка с потолка.

Весна, весна на улице,
Весенние деньки!
Галдят грачи на дереве,
Гремят грузовики.

Шумная, веселая,
Весенняя Москва.
Еще не запыленная,
Зеленая листва.

Вышла Лидочка вперед,
Лида прыгалку берет.

— Лида, Лида! Вот так Лида!
Раздаются голоса. —
Посмотрите, это Лида
Скачет целых полчаса!

— Я и прямо,
Я и боком,
С поворотом,
И с прискоком,
И с разбега,
И на месте,
И двумя ногами
Вместе...

Доскакала до угла.
— Я б не так еще могла!

Весна, весна на улице,
Весенние деньки!
С книжками, с тетрадками
Идут ученики.

Полны веселья шумного
Бульвары и сады,
И сколько хочешь радуйся,
Скачи на все лады.

Ещё как под настроение. Начало каждой весны у меня сопровождается с этим стихотворением (первые три четверостишия). Душа поёт!!!Ой, как поёт. Как мало нам для счастья надо. Сейчас для счастья хватает весеннего солнышка.

Сообщение изменено: Waterrose (15 марта 2007 - 09:13 )

Не встречайтесь с первою любовью,
Пусть она останется такой -
Острым счастьем, или острой болью,
Или песней, смолкшей за рекой.

Не тянитесь к прошлому, не стоит -
Все иным покажется сейчас...
Пусть хотя бы самое святое
Неизменным остается в нас.
Ю. Друнина

Когда на сердце тяжесть
И холодно в груди,
К ступеням Эрмитажа
Ты в сумерки приди,
Где без питья и хлеба,
Забытые в веках,
Атланты держат небо
На каменных руках.

Держать его махину
Не мед со стороны.
Напряжены их спины,
Колени сведены.
Их тяжкая работа
Важней иных работ:
Из них ослабни кто-то -
И небо упадет.

Во тьме заплачут вдовы,
Повыгорят поля.
И встанет гриб лиловый
И кончится Земля.
А небо год от года
Всё давит тяжелей,
Дрожит оно от гуда
Ракетных кораблей.

Стоят они - ребята,
Точеные тела,
Поставлены когда-то,
А смена не пришла.
Их свет дневной не радует,
Им ночью не до сна.
Их красоту снарядами
Уродует война.

Стоят они навеки,
Уперши лбы в беду,
Не боги - человеки,
Привыкшые к труду.
И жить еще надежде
До той поры, пока
Атланты небо держат
На каменных руках.

Cердце к сердцу не приковано,
Если хочешь-уходи.
Много счастья уготовано
Тем,кто волен на пути.

Я не плачу,я не жалуюсь,
Мне счастливой не бывать.
Не целуй меня усталую-
Смерть придёт поцеловать.

Дни томлений острых прожиты
Вместе с белою зимой.
От чего же,от чего же ты
Лучше,чем избарнник мой?

Актриса Весна
Актриса Весна после долгой болезни снова на сцене:
Легким движеньем вспорхнув на подмостки оттаявших крыш,
Читает балет о кошмарной любви и прекрасной измене,
Танцует стихи о коварстве героев и верности крыс.

Овации улиц раскрасили город священным зеленым.
От этой молитвы обрушилось небо лавиной тепла,
Несмолкаемый визг площадей засиренил галерки влюбленных,
В залатанных фраках фасадов заполнили партер дома.

Актриса Весна, Актриса Весна,
Позволь нам дожить, позволь нам допеть
До весны...

Солнце-генсек мусолит лорнет в императорской ложе,
Мрачно ворчит о расшатаных нервах, что греть не резон,
Приподнимает за подбородки улыбки прохожих,
И, крестясь, открывает семьдесят пятый театральный сезон.

Актриса Весна, Актриса Весна,
Позволь нам дожить, позволь нам допеть
До весны...

Актриса Весна, Актриса Весна,
Позволь нам дожить, позволь нам допеть
До весны...

Сонет 130

Ее глаза на звезды не похожи,
Нельзя уста кораллами назвать,
Не белоснежна плеч открытых кожа,
И черной проволокой вьется прядь.

С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток.

Ты не найдешь в ней совершенных линий,
Особенного света на челе.
Не знаю я, как шествуют богини,

Но милая ступает по земле.
И все ж она уступит тем едва ли,
Кого в сравненьях пышных оболгали.

Вильям Шекспир.

Нет, ребята, я не гордый.
не заглядывая вдаль
Так скажу - зачем мне орден?
Я согласен на медаль!

Стрекоза и Муравей


В июньский день по-летне жаркий,
Забыв об отдыхе давно,
Разя бензином и соляркой,
Пер муравей домой бревно.
Вдруг на поляне возле речки
он обалдел, подняв глаза,
Там беззаботно и лениво
В тени дремала стрекоза.

Уже Сентябрь сменяет лето,
Дождь через день стучит в окно,
Добыв себе фуфайку где-то,
Прет муравей домой бревно.
А на пароме через реку
В тени зонта, прикрыв глаза,
В театр или дискотеку
Плывет неспешно стрекоза.

Зима проклятая лютует,
Тулуп не греет ни хрена,
Но муравей не протестует -
Влачет по снегу два бревна.
Встал отдохнуть. Вздохнулось тяжко.
И вдруг увидел в соболях
Лихие три коня в упряжке
мчат стрекозу в своих санях.

- Куда летишь - скажи подруга,
не зная сути бытия?
- Для проведения досуга
На званный ужин еду я.
Приятно выпить рюмку чая
В кругу талантливых людей,
Люблю бомонда дух вкушая
Зреть зарождение идей ...

Взвалив на плечи бревна снова,
Ей муравей ответил так:
"Увидишь если там Крылова
Скажи ему что он Muдак."

Суррогаты
Мир увечен, мир непрочен,
Все сменяют суррогаты.
Вместо кошки – тамагочи,
Вместо мужика – вибратор.
И наращивают люди
Анаболические мышцы,
Силиконовые груди
И пластические лица.

Вместо неба – планетарий,
Вместо чая – чай в пакете.
И до чего же низко пали:
Водку делают из нефти.
И живем, как в катакомбах:
Вместо пищи концентраты,
Вместо шахмат «Мортал-комбат»,
А я мортал того комбата.

Милая моя, и ты не натуральная блондинка,
Да и у меня из кожезаменителя ботинки.
Видно, никуда не деться от искусственного хлама,
Будем целый день сидеть, смотреть поганую рекламу:
«Свежее дыханье облегчает выживанье-манье,
Тухлое дыханье затрудняет выживанье-манье,
Тухлое дыханье прекращает выживанье-манье».
Нет уже желанья понимать про ваше пониманье.

Суррогатное искусство
Лезет с жутким постоянством.
И глядишь в окошко грустно
На рублевое пространство.
Ведь не музыка, а слезы.
Но поют, поют, хоть тресни,
Инкубаторские звезды
Нам конвейерные песни.

До чего ж мы любим, чтобы
Бижутерия сияла!
Вместо девушек – секс-бомбы,
Вместо фильмов – сериалы!
А на работу – как на плаху,
От рассвета до заката.
Вместо «здрасте» – иди на фиг!
Вместо денег – зарплата.

Милая моя, смотри, как звездочки сверкают ярко.
Стану пастухом, а ты устроишься простой дояркой.
Как Жан-Жак Руссо, мы будем жить в гармонии с природой,
Бегать без трусов и пить одну колодезную воду.
Милая моя, землица нас накормит и напоит,
Милая моя, зачем прокладки, «Бленд-а-мед» и «Комет»?
Что же ты ругаешься, ведь мы еще не уезжаем.
Милая, расслабься, ну давай хотя бы помечтаем!..

Крыша едет у соседа:
Как жену зовут, не помнит.
Ему компьютер – собеседник,
Собутыльник и любовник.
Суррогатное общенье,
Суррогатное леченье.
И это, в общем, не имеет
Суррогатного значенья.

Нагло врет псевдоцелитель,
Клянчит денег псевдонищий.
Вместо спонсора – грабитель,
Вместо доктора – могильщик.
Много глупостей на свете,
Но по мне – всего отвратней,
Что водку делают из нефти,
А вместо мужика – вибратор.

Много глупостей на свете,
Но по мне – всего отвратней,
Что водку делают из нефти,
А вместо мужика – вибратор.
,

Уильям Шекспир сонет 90
Уж если ты разлюбишь - так теперь,
Теперь, когда весь мир со мной в раздоре.
Будь самой горькой из моих потерь,
Но только не последней каплей горя!
И если скорбь дано мне превозмочь,
Не наноси удара из засады.
Пусть бурная не разрешится ночь
Дождливым утром - утром без отрады.
Оставь меня, но не в последний миг,
Когда от мелких бед я ослабею.
Оставь сейчас, чтоб сразу я постиг,
Что это горе всех невзгод больнее,

Что нет невзгод, а есть одна беда -
Твоей любви лишиться навсегда.

и 141
Мои глаза в тебя не влюблены, -
Они твои пороки видят ясно.
А сердце ни одной твоей вины
Не видит и с глазами не согласно.
Ушей твоя не услаждает речь.
Твой голос, взор и рук твоих касанье,
Прельщая, не могли меня увлечь
На праздник слуха, зренья, осязанья.
И все же внешним чувствам не дано -
Ни всем пяти, ни каждому отдельно -
Уверить сердце бедное одно,
Что это рабство для него смертельно.

В своем несчастье одному я рад,
Что ты - мой грех и ты - мой вечный ад.

Будь я малость помоложе,
Я б с душою дорогой
Человекам трем по роже
Дал как минимум ногой.

Да как минимум пяти бы
Дал по роже бы рукой.
Так скажите мне спасибо
Что я старенький такой.

Человек сидит на стуле,
Устремив в пространство взгляд,
А вокруг летают пули,
Кони бешено храпят.

Рвутся атомные бомбы,
Сея ужас и печаль,
Мог упасть со стула он бы
И разбиться невзначай.

Но упорно продолжает
Никуда не падать он,
Чем бесспорно нарушает
Равновесия закон.

То ли здесь числа просчеты,
Что сомнительно весьма,
То ли есть на свете что-то
Выше смерти и ума.

Игорь Иртеньев

Уронил я в унитаз,
Как-то тут намедни
Свой любимый карий глаз.
Правый. Предпоследний.
Глянул он прощальным взором,
Голубиным оком
Прямо в душу мне с укором,
Уносясь потоком.
и теперь всё снится мне,
ночью в тишине,
как он там ресницами
Шевелит на дне.
Тож Иртеньев

Утром, обняв жену,
Я решил начать войну.
Не на кухне, бытовую,
А большую, мировую.

Надоело мирно жить,
Я сижу, тоскую…
Я решил их всех стравить –
Пусть, бл*дь, повоюют!

Я открою Интернет
Вместе с фотошопом,
Нарисую про минет
И про еблю в жопу.

Но не просто там, блядей
Будет фотосессия,
Я решил стравить людей
Разных там конфессий.

Пусть они друг друга харят,
Ахают и охают,
А потом – напалмом жарят,
Бомбами мудохают.

Чем в солдатиков играть
И в «цивилизацию»,
Я им всем устрою, бл*дь,
Дружбу супернаций!

…Прежде, чем нарисовать
Дяденькам пиписьки,
Надо знать, кому совать,
Я составил списки.

Потому, что адвентист,
лебедящий буддиста –
Это мелко, как таксист
В рот ебёт таксиста.

Не поссорит мир конфликт
Вовы с тётей Маней.
Нужен Папа Бенедикт,
Жгущий с мусульманином!

Нужен маленький еврей,
Потный от порока,
Чтоб орал: «Скорей, скорей
Дайте мне пророка!»

Нужен Путин боевой,
В рот ебущий Буша
Со словами «Брат, не вой,
А молчи и кушай!»,

А ему суёт, смеясь,
Кто-нибудь из гадин…
Я придумаю сейчас…
Например, Бен-Ладен,

А того уже ебут,
Как же им не стыдно,
Пидарас и лилипут –
Разве не обидно!

Православные попы
Тоже где-то рядом,
Пять скинхедов, хоть тупы,
Сексу с ними рады.

Сайт, где в рот дают врагу,
Я закончил к четвергу.
НТВ включай, жена,
Начинается война!

Сообщает Тегеран:
Возмутились люди,
Тот кто какал на Коран,
Долго жить не будет.

Наш спецкор из Вашингтона
Очень тихо говорит:
Кто любил нас без гондона –
Тот вообще – антисемит!

Тихо говорит Москва:
- Мы не рады этому,
Мы вас всех, как дважды два,
Ебанем ракетами!»

В Палестине сам Хамас
Тяфкнул на рассвете:
Дескать есть у них для нас
Со взрывчаткой дети.

План сработал наконец,
Чётко, как в аптеке:
Синагогам трём – лебедец,
Кубе, дискотеке!

По каналу Си Эн Эн
Глобус показали,
Там французов взяли в плен,
Тут вокзал взорвали,

Нет Ирана, пал Торжок,
Мне звонит подружка:
Ни фига себе, дружок,
У тебя игрушки!

Ты немного перегнул
С экстремизиои палку,
Зря Египет лебеднул,
Копенгаген жалко.

Может быть, она права?
Может быть, не дура?
Зря я разместил вчера
Три карикатуры?

Может, лучше в мире жить
Мудакам планеты?
Будду, например любить?
Марки? Магомета?

Александру целовать
В парке ночью звёздной?
Впрочем, о добре мечтать
К сожаленью, поздно…

Извини меня, жена,
Всем лебедец, идёт война!

На Павелецкой-радиальной
Средь ионических колонн
Стоял мужчина идеальный
И пил тройной одеколон.

Он был заниженного роста,
С лицом, похожим на кремень.
Одет решительно и просто –
Трусы,
Галоши
И ремень.

В нем все значение имело,
Допрежь неведомое мне,
А где-то музыка гремела
И дети падали во сне.

А он стоял,
Мужского рода,
В своем единственном числе,
И непредвзятая свобода
Горела на его челе.
Иртеньев

Сообщение изменено: Dixi (17 мая 2007 - 05:36 )

Или, может, нОгу.
В общем, есть могу и пить могу,
А ходить не мОгу.
Это ж надо, мужики,
Выкинуть такое!
Как говорится, от дурной башки
Нет ногам покоя.

В общем, дело было так,
У ребят в общаге.
Полно друзей, шампань, коньяк
И Розенбаум на маге.
Сидим-гудим, еду едим -
Паштеты да омлеты.
Про то, про это говорим,
Но больше все - про это.

Тут появляется Она
И спрашивает Витю.
А длиннонога и стройна -
Ну Нифинтифертити!
Ну я, понятно, ошалел,
Вскочил, кричу: "Входите!
Как звать вас?" "Лена". "Вери вел!
Мон шер, зачем вам Витя?

Я, например, Тимур и я польщен.
А это вот - друг мой Толик.
Но вас не заинтересует он:
Он, видите ли, алкоголик.
Зато мы с вами, - интелегентное лицо, -
Поговорим, богиня. -
И сразу, - Как вам Пикассо?
А что насчет Феллини?"

Она мне: "Да, я читала Пикассо,
Меня так поразил он.
Феллини - парень тоже молодцом,
Прекрасный композитор.
А мне сосед мой говорил,
Что Бельмондо разбился,
Ришара скушал крокодил,
А Челентано спился".

Ну я гляжу - промашку дал,
Не та у нас беседа:
Я ей про высший материал,
Она мне про соседа.
Решил быка брать за рога
И рухнул на колена,
Кричу: "Вот вам моя рука,
Я полюбил вас, Лена!"

А правда, все пьяны лежат,
Чего тянуть резину?
Девчонка страсть как хороша.
Пиджак я даже скинул.
Она мне говорит шутя:
А вы мне докажите
и, если любите меня,
с балкона сиганете.

Я встал торжественный, как слон,
Кричу ей: "Королева!
Скорее, где у вас балкон?
Ну где тут, справа, слева?
Никто и глазом не моргнул,
Подняться не успели,
Я за перила сиганул
В объятия метели.

Тут вдруг дошло, вспотел я аж:
Лечу, а в мыслях: "Стерва!
Забыл спросить, какой этаж,
По-моему, не первый..."
Очнулся - гипс, сломал ногу,
Но, не валяться чтобы,
Кричу: "Пустите, не могу,
Мне надо на учебу!"

Травмотолог говорит:
Интересный случай!
Ну ничего, - говорит - пускай пока лежит,
Стрекозел прыгучий!
Я кричу: "Я доктор, - мол, -
Ваш коллега, значит".
А мне говорят: "Твой коллега - серый волк,
Под Тамбовом скачет".

Ну чтобы в следующий раз
На подвиги тянуло!
Нет, женщины, теперь для вас
Не прыгну и со стула.

Он говорит, что там есть речка Остынь,
Он говорит. что там такие звезды!
Он говорит, что там растет ракита,
Он говорит, его зовут Никита,
Он говорит, что там полно малины,
Он говорит, что медлить нет причины,
Он говорит, что там ручная сойка...

А я-то знаю: там изба да койка.

© Екатерина Горбовская

Саламандра

Я - саламандра: я в огне танцую
И предаюсь забвению костра.
Колоду дней я бешено тасую
И в пламени сжигаю их до тла.

То ящеркой зеленой ускользаю,
То ручейком теряюсь среди трав...
Я, словно Феникс, утром воскресаю,
Являя миру свой веселый нрав.
© Безденежных Мария

Сообщение изменено: Рыжая фея (22 мая 2007 - 08:39 )

Расправить крылья и взлететь,

Боясь коснуться земли усталой.

И ярким пламенем гореть,

Достигнув цели столь желанной.

Вся жизнь – растрата на мечту.

И каждый день лишь только шаг.

Переступив заветную мечту,

Ты оглянись хоть раз назад.
раз голос тебе, поэт,
Дан, остальное - взято

М.Цветаева

Я хочу - не хочу.
Я люблю - не люблю.
Надоела мне эта морока.
Я молчу. Я кричу.
Я беззвучно терплю.
Я не сплю в ожиданьи пророка.

http://www.sibogni.ru/archive/20/11/

Баллада о двух погибших лебедях (Трубят рога: скорей, скорей!..)


Трубят рога: скорей, скорей! —
И копошится свита.
Душа у ловчих без затей,
Из жил воловьих свита.

Ну и забава у людей —
Убить двух белых лебедей!
И стрелы ввысь помчались...
У лучников намётан глаз,
А эти лебеди как раз
Сегодня повстречались.

Она жила под солнцем — там,
Где синих звёзд без счёта,
Куда под силу лебедям
Высокого полёта.

Вспари и два крыла раскинь,
В густую трепетную синь
Скользи по божьим склонам —
В такую высь, куда и впредь
Возможно будет долететь
Лишь ангелам и стонам.

Но он и там её настиг —
И счастлив миг единый,
Да только был тот яркий миг
Их песней лебединой...

Крылатым ангелам сродни,
К земле направились они —
Опасная повадка:
Из-за кустов, как из-за стен,
Следят охотники за тем,
Чтоб счастье было кратко.

Вот отирают пот со лба
Виновники паденья,
Сбылась последняя мольба:
"Остановись, мгновенье!"

Так пелся этот вечный стих
В пик лебединой песни их —
Счастливцев одночасья.
Они упали вниз вдвоём,
Так и оставшись на седьмом,
На высшем небе счастья.

Эдуард Асадов
Когда мне встречается в людях дурное... (1966)

Когда мне встречается в людях дурное,
То долгое время я верить стараюсь,
Что это скорее всего напускное,
Что это случайность. И я ошибаюсь.

И, мыслям подобным ища подтвержденья,
Стремлюсь я поверить, забыв про укор,
Что лжец, может, просто большой фантазер,
А хам, он, наверно, такой от смущенья.

Что сплетник, шагнувший ко мне на порог,
Возможно, по глупости разболтался,
А друг, что однажды в беде не помог,
Не предал, а просто тогда растерялся.

Я вовсе не прячусь от бед под крыло,
Иными тут мерками следует мерить.
Ужасно не хочется верить во зло,
И в подлость ужасно не хочется верить!

Поэтому, встретив нечестных и злых,
Нередко стараешься волей-неволей
В душе своей словно бы выправить их
И попросту "отредактировать", что ли!

Но факты и время отнюдь не пустяк.
И сколько порой ни насилуешь душу,
А гниль все равно невозможно никак
Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.

Ведь злого, признаться, мне в жизни моей
Не так уж и мало встречать доводилось.
И сколько хороших надежд поразбилось,
И сколько вот так потерял я друзей!

И все же, и все же я верить не брошу,
Что надо в начале любого пути
С хорошей, с хорошей и только с хорошей,
С доверчивой меркою к людям идти!

Пусть будут ошибки (такое не просто),
Но как же ты будешь безудержно рад,
Когда эта мерка придется по росту
Тому, с кем ты станешь богаче стократ!

Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что, дескать, непрочная штука - сердца...
Не верю! Живут, существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!

И сердце твердит мне: ищи же и действуй.
Но только одно не забудь наперед:
Ты сам своей мерке большой соответствуй,
И все остальное, увидишь,- придет!

Они упали вниз вдвоём,
Так и оставшись на седьмом,
На высшем небе счастья.

спасибо...

Свитер

Автор: Убыб

А время спицами стучит,
Считает петли.
Минуты складывая в дни,
Спешит, не дремлет.
Мешает правду и враньё-
Клубки в корзинке.
Так детство связано моё
Двойной резинкой.

Но вот пошло жгуты вязать,
Плести узоры
Ряды слагая в месяца,
А может, в годы.
Добавит петель по краям -
И ярким сюрром
Вся юность связана моя
Цветным ажуром.

Идёт вязанье всё плотней,
Но нитки серы,
И череда привычных дней
Течёт мохером.
Движенья ловки и легки -
Скрывают драмы,
Ну а с изнанки узелки –
Былые шрамы.

Уже заканчивать пора –
Спускаем петли.
Пусть мастер-время до утра
Чуть-чуть подремлет.
Склонилась набок голова
И как ни странно
Вдруг старость к горлу подошла
Косым регланом.

Ужасно не хочется верить во зло,
И в подлость ужасно не хочется верить!

Каждый Божий день, каждую ночь,
Я сижу у окна и смотрю,
Я ищу тебя в толпе людей,
И неведаю, что творю с душой своей,
Я думаю, что нет такой, как ты,
И нет красивее волос твоих.

Бетонная гора, я смотрю в даль,
Чувства меня к тебе поделили на детали,
Теперь я не знаю, как этот ветер повернуть,
Как проникнуть в глубину, чтобы себя не обмануть,

Я плыву по реке, река - это огромный город,
Кто-то плывет в лодке кто-то, просто тонет,
Сердце моё болит, падаю я в андеграунд,
Где история любви избранных цепляет.

Я иду по тротуару города пустого,
Машины пролетают мимо любящего слова,
Открытого слова, в котором нет причины
Делать так, как будто бы нас покрыло темною рутиной.

Держи мою руку, не тони, как все другие,
Это сделает тебя красивей и милее,
Будь сама собой, вернись, я твоя опора,
Крепкая стена, в которой нет войны и споров.

Каждый день я молю получить ответ,
Почему так тебя люблю,
Любовь - это огонь, а я маленькая искра,
Любовь - это вещий сон, а я коротким днем, и ты забыт,
И переполнен я изнутри, как бокал вина,
И капли на столе говорят о тебе.


Картины пролетают мимо, мелодичная песня,
Где в каждой фразе спрятаны глубокие мысли,
Ты где-то близко, милая, близко, но нет тебя рядом,
Ты здесь на глубине городского океана.

Я ныряю за тобой в пучину, воздуха не хватает,
Уличная суета нитями переплетает,
Цела, ты горела от любви, теперь ты догораешь,
В разноцветных снах на крыльях прилетаешь,

Так тихо тают дни, но я один, я один, один, я один,
А ты мечты мои ласкаешь...

Сообщение изменено: AmoresPerros (21 июня 2007 - 02:13 )

а у меня уже много-много лет любомое стихотворение - Парус Лермонтова. Коротко и емко - тащусь