hm..

Посиделки на форумах, ярые коментарии, тухлый образ жизни в одной комнате, отсуствие друзей, подруг. Порой кажется, что вы избранный, не такой как все. Массовые скопления копошащихся и кричащих людей, которые в толпе пытаются заглушить своё одиночество, раздражают вас. На словах вы стремитесь к этому - быть среди людей, среди пёстрой, визжащей толпы и чтобы наглые, весёлые парни трогали за сиськи, чтобы лезли под юбку и нашептывали в ухо комплименты. Ведь это голубая мечта всех девочек. Вы хотите дорогой авто и красивую жизнь, вы легко поддаетесь на соблазн грязных денег, потому как для вас это самоутверждение. Вы ничтожество, возомнившее себя богом?!

Представь жестокое древнее общество, в котором запрещены проявления добра и милосердия. Если ты не способен убить, то будешь убитым. Если способен сочувствовать, то будешь презираем. И вдруг приходит Иисус. Будьте слабыми. Вам разрешается, вам позволено. На вас нет никакой вины, вы слабы от природы. Право на слабость не порок, а добродетель.


Приведу один рассказик как пример.

В 30 Кирилл впервые завёл подругу. Ольга работала училкой начальных классов. Некрасивая, с глуповатой физиономией, глубоко посаженными тусклыми глазами, кривыми ногами и отвисшей жопой - должно быть, она понимала, что он для неё последний шанс выйти замуж. Кирилл, в свою очередь осознавал, что ничего лучше этой бабы в жизни ему не светит. Знакомство затянулось после пьянки. Бухая, едва понимавшая, где находится, она позволила ему проводить её до дома. Неожиданно осмелев, он выпросил у неё номер телефона, а потом рискнул потрогать её за задницу. Она не сопротивлялась. Они целовались в подъезде, он запускал руки ей в трусы, Ольга повизгивала, а он чувствовал себя необычайно счастливым.

Они возненавидели друг друга с первого же свидания. Выросшая среди гопоты, Ольга делила парней на правильных пацанов и неправильных лохов и постоянно искала кого-нибудь, кто мог бы по её представлениям стоять в социальной лестнице ниже. Тюфяк ты какой-то,слабак, говорила она. Сразу видно, ни на что не способен. У каждого человека, - пытался он её просветить, - должно быть право на слабость. Человек не может быть постоянно сильным. Он сломается. Любой сломается, даже железный. У человека должна оставаться возможность отступить назад, возможность поплакать – иначе эта мнимая сила уничтожит его.

Вот ссука. Тварь! Ты же учительница, думал он про себя. Вроде бы интеллигентка. Откуда в тебе такая мерзкая тупость?! А не врезать ли...? Спокойствие! Со слабостью всегда можно найти спасение. Не лишай себя права на слабость. Кирилл ненавидел Ольгу, но тоже не торопился с ней расставаться.

О, Пашка! – щурясь, вглядывалась она в какого-то чувака, подьехавшего рядом. Пацанчик знакомый. Нифига себе, семеру купил! Пашка, привет, заорала она. Парень недоумённо взглянул на нее и ушел, даже не моргнув ей. Вот тебе какая машина нравится? спрашивала она. Мне все равно, главное чтоб ездила. А, понятно, ты же лох. Ты бы с тортиками ко мне приходил, учила она его. Девушки любят сладости. Вот тогда бы я была к тебе внимательнее. Он никогда и ничего не покупал ей. Обойдёшься, гнида. Она омерзительна. Я не вижу в ней ничего, что бы мне нравилось. Я должен бросить её! Но тут же появлялись другие мысли. Бросить легко. Отказаться всегда проще, чем сохранить. Ты думаешь, это будет поступком? Сильным, мужественным поступком? Ничуть. Ты просто лишишь себя последнего права, которое у тебя осталось. Оно самое ценное, что у тебя есть: право на слабость.

На четвёртом свидании она наконец-то дала. Кирилл не думал, что это было с её стороны каким-то актом сближения, началом пути к пониманию. Просто у бабы вконец зачесалось. Кирилл засунул, пару минут подёргался, а потом у него опал. У-у-у, - издала она возглас разочарования, - да ты ещё и импотент! Я не импотент, я переволновался. Лох, бандерлог и импотент - сделала она своё заключение. Стерва! сжав зубы, испепелял он её ненавистным взглядом. Но опять "остановись" закрутилось в голове. Не принимай эти слова всерьёз. Она не хочет, чтобы ты ушёл, у неё никогда не будет никого другого. Она несчастная и потерянная. Она страдает. И не забывай про право на слабость! Кто ещё даст возможность проявить её?

Они не расстались и после этого случая.

С каждым днём Кирилл открывал новые подробности омерзительной натуры своей подруги. Он стал понимать, что никто не умеет так безобразно одеваться, как Ольга. Идиотские свитера и блузки, самые дрянные рыночные джинсы, с которыми, как она полагала, её безобразная жопа делалась аппетитной и привлекательной, уродливые квадратные туфли. При этом она постоянно упрекала его в неумении одеваться. Да, он не гнался за модой, да, он не любил тратить деньги на то, что не имеет никакой практической пользы, но разве это повод, чтобы крутить пальцем у виска и называть его лохом? На джинсы денег у него хватало, только жаба давила расставаться с ними в обмен на чувство неловкости за свой внешний вид.

Всё! Достало! Я ухожу и бросаю. Завтра утром скажу этой уродине "до свидания" и смотаюсь подальше. Надоело к чертям.

Утром Кирилл стоял с букетом цветов у порога её квартиры. На нём был чёрный костюм, белая рубашка и яркий галстук. Мы встречаемся уже целый год. Ты чудная, необыкновенная девушка. Я ценю тебя, уважаю и искренне люблю. Не согласишься ли ты стать моей женой? Замуж? – переспросила она и от внезапного смущения начала перебирать руками подол халата. Это так неожиданно. Да или нет? Всего одно слово, настаивал он.
Она проглотила подступивший к горлу ком и тихо, но отчётливо произнесла: Да.


Продолжение следует...

(Благодарность О. Лукошину..)

Зарегился, увидев раздел крик души. Как раз то, что мне нужно. Помогите мне пожалуйста, очень плохо мне сейчас. Большой грех на мне. Убийство человека. Не на войне, и не на работе.

Почему и как это случилось. Предистория. Служил в афгане, прошел огонь и воду там, был и в плену, и нюхал нож у своей шеи не раз. Получил ранение от гранаты, но выжил зачем-то. Вообщем у меня сьехала крыша. Я не мог спать, есть, пил спирт, принимал таблетки в 10-ти кратных дозах, но ничего не помогало мне забыться. Помогло одно - время. В 90-х уехал в Россию к ребятам в спецназ. По профессии снайпер, человеческая жизнь для меня не стоила ничего, главное, чтоб сердце не екнуло, иначе прицел собъется. в 2000 вернулся в Таллин, домой и встретил ее. Никогда не думал, что хрупкое существо может обладать такой силой - мощнее любого заряда. И радиус поражения далеко не 1.7 км. Я никогда никого не любил так сильно. Вскоре мы поженились. Всё было как в раю. Но до недавнего времени. Нужно было срочно уехать на неделю в Россию, по работе, я хотел взять ее с собой, но она отказалась, сославшись на простуду. Я уехал.

Вернувшись домой, я почувствовал запах, мужской. Я всегда чую запах крадущегося ко мне врага. Взглянув в ее глаза я всё понял. Слезы лились рекой, я заметил кучу синяков на ее ноге. Сразу вспомнился друг ее детства. Как то раз я проломил ему башку стаканом на вечеринке, когда он в наглую начал приставать к моей жене в Клондайке и раскидал пару его друзей ублюдков, один из которых уже делал ходку за изнасилование девочки, как я позже узнал. Он не знал кто я, он не знал с кем имеет дело. Тогда я хотел перерезать ему глотку и уже держал нож на шее, но она остановила. Проживи говорить жизнь не убив. Грех это. Она права, но на моем счету уже была не одна, не две и не три мишени.

Экспертиза показала следы изнасилования. По совету врача я отправил жену отправили на принудительное лечение в психбольницу в Россию.

Ближе к ночи подъехал к дому ублюдка. Буржуй, зачем такие дома строить, когда сток нищих в мире. Его нет, через 30 мин придет, сказала его жена, слезы потекли у нее. Я понял, что она в курсе всех дел и перешел сразу к делу. Достал водку, сигареты, нож, закрыл двери. Я знал, что убью ее, и она видимо это поняла. Она рассказала, что он угрожает ей вместе с сыном, что шлюхи с подворотни в ее доме - ежедневное. Он угрожает ей убить ее дочь от первого брака, знает как ее найти. Дальше я перестал слушать, потому я понял, что мы не одно. Я сунул ей в руку ключи от своей машины, схватил ее, и кинул в окно. Шум двигателя и свист резины успокоил меня. Она несчастный человек, ей нужна новая жизнь. Выстрел ее сына ушел в пустоту, машина улетала. Он стоял и смотрел вслед. Я не стал смотреть в его лицо, просто свернул шею. Вскоре приехал ублюдок. Меня убила его машина. Гелентваген. Вспомнился афган. Мужик, ты хоть нож когда нить держал, спросил я у него. Я выбил из его рук пистолет и приставил нож к его глотке. Он был настолько хилым, что я не чувствовал его сопротивления. Герой перед женщиной, слизь на войне - типичный ублюдок. Разговор был недолгим.

Сослуживцы помогли избавиться от тел. Их никогда никто не найдет. Моя душа ноет. Кричит. Я понял разницу между работой и жизнью. Мне придется сказать об этом жене, но вдруг она не поймет. А может все-таки поймет ...